Вот ведь ирония: мне через три недели в Питер ехать, а я пишу сочинение о том, какой он у Достоевского отвратительный.
Главное, не принимать все картины близко к сердцу, а то впечатление от поездки будет испорчено.
***
Весна наступила, а я борюсь с желанием впасть в зимнюю спячку. Серьезно, хочется взять и исчезнуть на несколько дней, чтоб никто не доставал. Только combichrist разрывают и проясняют мутное сознание своими песнями. Но черно-белые, монохромные дни никак не заканчиваются.
Этот месяц вообще проходит как в тумане. Или как в клубе: ничего не видно из-за сигаретного дыма, мигающий свет, заставляющий потеряться в пространстве и громкая тяжелая музыка, что бьет даже где-то в груди.
А чтобы выйти отсюда надо пройти сквозь толпу, которая совершенно не хочет тебя пропускать.
И даже во сне покоя нет. Ночные кошмары вернулись.
Только теперь я брожу не по заброшенному кладбищу, а по заброшенному зданию. Серое, большинство стен в нем отсутствуют и все это окружено серой бесконечностью.
Обрушившиеся лестницы ведут куда-то, куда мне так необходимо.
Но панический страх разрушенных лестниц мешает мне подняться.
И так каждую ночь уже неделю. Только лестницы иногда меняются.
Now I stand alone
At the end of it all
Главное, не принимать все картины близко к сердцу, а то впечатление от поездки будет испорчено.
***
Весна наступила, а я борюсь с желанием впасть в зимнюю спячку. Серьезно, хочется взять и исчезнуть на несколько дней, чтоб никто не доставал. Только combichrist разрывают и проясняют мутное сознание своими песнями. Но черно-белые, монохромные дни никак не заканчиваются.
Этот месяц вообще проходит как в тумане. Или как в клубе: ничего не видно из-за сигаретного дыма, мигающий свет, заставляющий потеряться в пространстве и громкая тяжелая музыка, что бьет даже где-то в груди.
А чтобы выйти отсюда надо пройти сквозь толпу, которая совершенно не хочет тебя пропускать.
И даже во сне покоя нет. Ночные кошмары вернулись.
Только теперь я брожу не по заброшенному кладбищу, а по заброшенному зданию. Серое, большинство стен в нем отсутствуют и все это окружено серой бесконечностью.
Обрушившиеся лестницы ведут куда-то, куда мне так необходимо.
Но панический страх разрушенных лестниц мешает мне подняться.
И так каждую ночь уже неделю. Только лестницы иногда меняются.
Now I stand alone
At the end of it all